вообще, странным делом я занимаюсь. Вроде выдавливания прыщиков памяти. Даже получая удовольствие, когда капелька получается емкой и выпуклой... м-да.

в общем, поехали мы: описание дороги, со всякими красивостями, горами - передать ощущение движения - вставить для наглядности пару разговоров с Беа, что б видно было, что классная тетка на самом деле - потом - ага, купались мы в месте таком красивом, спустившись со скалы, а я еще рассмешил Беа, предложив помочь - ей, инструктору, как оказалось, по горному туризму... дальше - приехали на Рэйнбоу, потора кислых старых хиппана - пятеро, actually - среди них та нелепейшая старушенция лет семидесяти (я следую за семьей Рэйнбоу уже двадцать лет!), еще парочка пятидесятилетних, малоподвижных, сам таким буду через десять лет, наверное - торжественно излагающих что-то про mouvement d'hippie - не-а, а вот таким не буду - Беа киснет и собирается уезжать но приезжает миниавтобус молодых и глупых, но живых - и Максанс действительно хорошо играет на глиняных окаринах в форме переплетенных птиц - я слушаю, это действительно музыка, затягивающая в себя - но он все портит своим хвастливым: "Я научился играть музыку исключительно (exclusivement! - с таким подчеркиванием, самовлюбленный засранец) слушая голоса птиц и звук ветра (ecoutant les oisseaux et le vent!) - потом повторяет это точно в тех же выражениях несколько раз, на другой публике - но он играет, и это очень хорошо за день появляется еще десятеро, ух ты - а становится забавно - и мы строим себе отличную стоянку под соснами, среди удобных камней, собираясь остаться пожить недельку, конечно же и получаем sms от Лены из Лиму - приезжайте, есть работа на картошке и мы снова срываемся Беа довозит нас до Mende, до свидания, Беа автостоп: папа с дочкой; фермер с лопатами; итальянец и в жопу пьяная француженка, безумные вопли и пиво с гашишом -

Narbonne - ночь, заправка, первый осенний холод - и машина с болельщиками, пузатыми мужичками в шортах, с которыми не надо разговаривать, потому что по радио - футбол -

приятно тихий и улыбчивый студент довозит нас прямо до Limoux...

Позырьте-ко лучше фотки.

Лиму и Каркассонн

вот эта мне нравится, приятная.

а сидеть напротив на скамейке и пялиться на вечерний свет было еще приятней. Хороший был вечер. Уже осенний.

то есть, это в Лиму я первый раз подумал: "вот, уже осень".

хотя и раньше, в Севеннах - ослаб, наконец, а потом и совсем свалился обруч жары, сжимавший голову уже три месяца - и не стало туристов, и на блошином рыночке в Сан-Жане пусто, торговцы антикварным барахлом попивают кофе из термосов, развалясь на шезлонгах; в гостиницах, пансионах и кемпингах - никого; и местные жители с облегчением занимают опять свои любимые кафешки на центральной площади... но -

не было такого вот света, и такого прозрачного воздуха

а через неделю и вообще начались дожди, и Лена с Эриком пришли с виноградника с ног до головы вымазанные в глине.

* * *

но это через неделю - а пока, поздней ночью, мы приезжаем в Лиму и находим по адресу большой старинный дом, и робко топчемся в дверях, не зная, на какую кнопку нажать, чтоб не перебудить всех жильцов - а потом звоним Лене по телефону

заспанная Лена открывает,

просторный холл и застеленная ковровой дорожкой лестница.

пилястры, бронзовые статуэтки и так далее - безвкусие крайнего богатства.

и мы поднимаемся наверх, понимая, что в этом огромном четырехэтажном доме кроме нас никого нет.

не считая спящего наверху Эрика, конечно.

* * *

дом этот принадлежал богатой американской семье, купившей его, чтобы проводить месяц-два в году во Франции.

Эрику, как внушающему доверие приличному молодому человеку, сдавали за мелкоскопическую плату комнату на последнем этаже, чтоб было кому присмотреть за домом. В остальные комнаты, по идее, заходить было нельзя.

в одной из них мы и жили, закрывая ставни, чтоб соседи не увидели света... в кинозале на втором этаже смотрели взятые напрокат DVD... лазили по всем комнатам, ухахатываясь над найденными американскими нелепостями... объедались виноградом из садика

... фотографии семейства, выставленные в гостиной на каминной доске... выровненные в ряд улыбки - а эти дочки, две или три, не помню, с судорожно растянутыми в улыбке блестящими вишневыми губами - жизнерадостные белокурые локоны и одинаковый поворот головы - молодящаяся спортивная мама - улыбка, расходящаяся морщинками - солидный папа в белой рубашке - улыбка просто пустая -

эти библии на прикроватных тумбочках.

* * *

ну, а с работой так ничего и не вышло, хотя Лена очень пыталась помочь. Пару раз бестолку позвонив запуганными новыми законами о нелегалах фермерам, мы поняли - не судьба.

и остались (на ту самую недельку) в Лиму - старинном городке на пути из Каракассона в Пиренеи, вытянутом вдоль реки Од, исхоженному нами теперь вдоль и поперек.

и съездили в недалекий Каркассонн, сделать пару вполне туристических снимков Каркассонн, замок тринадцатого века. А, может, двенадцатого. за этими стенами средневековый город одно-двухэтажных домиков, на улицах которого - одни туристы. Настоящий Каркассонн, довольно большой и обычный - снаружи. местный туристический бизнес кормится тамплиерами - рыцарями Замка. Тамплиеры - это такие здоровенные мужики из богатых, от безделья и религии поехавшие в Палестину резать предков современных арабов (по дороге разгромив для порядку вполне христианский Константинополь). Это называлось крестовый поход. вернувшись из Палестины (и прихватив что плохо лежало) Орден Рыцарей Замка разбогател, но разошелся по понятиям с одним из французских королей, из-за чего Орден разогнали, имущество отняли, а рыцарей чтоб чего не вышло сожгли за ересь. в Пиренеях тамплиерских замков много, включая этот. Со стен которого строят рожи - отличные зверюги, по-моему! (фото внизу) кстати, если вы заметили, про Лену с Эриком тут ничего. дело в том, что знакомая с моими приступами графоманства Лена специально просила, чтобы не появляться нигде, так что пусть они тут такими и останутся - имена - бесплотные рамки - Эрик, Лена. кстати (искренне) - большое спасибо за все. Merci enorme.

* * *

За окном река, еще неделю назад тихо журчавшая далеко под мостом, едва омывая старинные опоры - вздулась, покоричневела и забурлила. Дождь идет третий день и, кажется, все ручейки всех Пиренеев стекают в Од. Лена с Эриком с утра работают на виноградниках, а мы сидим дома и слушаем музыку.

Наскучив сидеть, я накидываю куртку с капюшоном и выхожу купить в bureau de tabac маленькую сигарилку за десять центов (смешные уже многолетние попытки не курить, кончающиеся все тем же). Капли стучат по капюшону, между булыжниками сетка дрожащей воды, домой не хочется. И я решаю дойти до интернет-кафе на другом конце города, то есть - в десяти минутах ходьбы.

Письмо от Мартина, бродячего музыканта из Молдавии:

я в Париже, через две недели у меня свадьба на кораблике на Сене, очень хочу всех видеть - только пришлите пожалуйста заранее имена для списка гостей. А то ведь знаете этих французов...

Продолжение